Незадолго до этого я списался с профессором Николаем Грюбе из Боннского университета, вывалив на него кучу своих идей про надписи Наранхо и Тикаля. Николай радостно ответил, что всё это очень интересно и мельком сообщил, что тут, мол, организуют конференцию, куда мне несмоненно было бы интересно приехать, и дал адрес организатора. Я списался с организатором по имени Пьер-Робер Кола, и так удачно сложилось, что один из участников не смог приехать. Посему мне предложили сделать доклад, хотя честно предупредили, что оплатить билеты не смогут, но обеспечат проживание. Теперь-то я понимаю, что это была не просто авантюра, а авантюра с большой буквы Ю.
Дело было в Гамбурге, куда я отправился на автобусе. Поскольку дело было вскоре после агустовского кризиса 98 года, то денег, конечно же, никаких не было, поэтому такой роскоши как самолёт я позволить не мог. Автобус отходил от стоянки неподалёку от здания консульства Германии (оно тогда было в торгпредстве на Ленинском проспекте). Это был двухэтажный Neoplan, битком набитый гражданами Армении, которые ехали в Германию из Еревана через Москву. Хотя я тогда был похудее, чем сейчас, но рост всё равно был тот же, поэтому естественно, что ноги было некуда девать.С грехом пополам я доехал в Германию и меня глухой ночью высадили на перекрёстке, поскольку автобус ехал в Бремен, а мне нужно было в Гамбург. На этом перекрёстке меня подобрал ещё один автобус, на котором перегонщики ехали из Калиниграда за машинами. В итоге на рассвете я оказался-таки в Гамбурге, где меня встретил один из местных студентов Маркус Кюнерт и препроводил в университет.
Оказалось, что организатор Пьер Робер Кола это вовсе никакой не уважаемый исследователь, а молодой аспирант всего на год меня старше! Он, а также его однокашники Аннет Керн, Кай Дельвендаль и встречавший меня Маркус, взвалили на себя организацию всей конференции.
Но ещё большим оказался мой шок, когда выяснилось, что я оказался среди докладчиков вместе с такими грандами, как Стивен Хаустон, Саймон Мартин и Джастин Керр! Конечно благодаря учёбе у Галины Гаврилвны Ершовой я уже был знаком с Ю.В. Кнорозовым и мог этим козырнуть, но тут-то надо было делать доклад на уровне лучших специалистов... Короче, стресс был жуткий. Но несмотря на это, выступил я в целом неплохо. Правда оказался единственным человеком, который читал доклад, не используя диапозитивы или "прозрачки", а делая отсылки к иероглифам по каталогу Топмсона. По этому поводу Саймон уже 20 лет при каждом удобном случае закатывает глаза и говорит: "Хмм, а это ведь ты был тем молодым эпиграфистом, который делал доклад про надписи, не показав ни одного иероглифа?" А написанная на основе этого доклада статья "Wuk Tsuk and Oxlahun Tsuk: Naranjo and Tikal in the Late Classic" (2000) по данным Google Scholar является второй по числу цитирований из моих публикаций и самой цитируемой из индивидуальных статей.
А ещё на той конференции я познакомился практически со всеми моими европейскими коллегами - Кристианом Прагером, Элизабет Вагнер, Женевьев ЛеФорт и многим другими, а также с уже покинувшими нас Эриком и Альфонсо... И у Пьера судьба оказалась трагическая: восходящая звезда, после защиты диссертации получил должность в Университете Вандербильта в Нэшвилле, а в 2008 г. был вместе с приехавшей навестить его из Швейцарии сестрой застрелен грабителями в своем доме...
Слева направо: я, Пьер Кола, Саймон Мартин, Стив Хаустон, Холли Мойес, Кристиан Прагер, Женевьев ЛеФорт, Эли Вагнер и Альфонсо Лакадена. Эрик Бут фотографирует.
А потом я поехал на автобусе обратно, но это отдельная история...
